переходы переплавы

надо раздать книги
дары раздарить, одежды
уйти не касаясь двери
у берега как сны прежнего
снять волю  силу доверие
и долговые вериги

надо найти автобус
троллейбус метро самолеты
лодки с дном непроверенным
другую площадку взлета
где безбилетным доверие
и нет  часового пояса

надо запомнить улыбку
и ситцевые облака
теплую руку,  танец
на льду в двух левых коньках
взять земляничный берег
с ивою над рекой
и на таможне границы
искать ночлег и покой

свет чуть алый и зыбкий
плеск голоса туманы
как для венца начинаний
вода в кокон вновь обнимает
признать все дни непрощания
непоправимой ошибкой

надо

прикладная МЕХАНИКА

Бог не жалует виртуальное на земле

Он у себя там таким забАлован

Чтоб намекнуть о воле своей

Он предпочтет прикладную механику-

Колоколом, набатом по куполам

Звоном а-ля «девушка соедините»

Чтобы все нервы как провода

Чтобы ударами до открытий

Чтобы упасть и не дышать

Чтобы разрядом был вдох на «внове»

Чтобы разломы не заживали

Чтобы надолго- больно.

ТОЛЬКО зачем я себя помню

Вижу белый арочный зал

Бесчисленны своды подземных комнат

Я растерянна но спокойна

Часы скупо круглы.. свет слишком белый…это вокзал

Только зачем я себя там помню..

Там, где еще не была.

Вижу батискафную емкость

В ней внутри я …как Гвидон

Я безропотна и покорна

Но за меня волнуются волны, волны несут по бескрайним морям

Только зачем я себя там помню …

Когда не плыла в кораблях.

Небо в сотый раз обыграв

сцену главную для главной роли

казни рыжеволосой меня

в условленном месте в условно-осень радуги плещет как камуфляж

и стены плетет поволокой плюща , огнями сигнальными кустОвых роз

и треплет листья на нежном ветру… Вижу –в рОссыпь огнИво волос

тонкая шея открыта...касание..я спокойна

я помню ясно- я там была

только зачем я боли не помню…

БЕЗУМИЕ....кто же ты? кто, Мария? (перевод Р.М.Рильке)

Исступленная мысль не даёт покой : Я...

Кто же ты? …кто, Мария?

  - Королева я, Королева я!

   На колени передо мной!

Слезы не отпускают : Была я…

Мария, но кем была? Кем?

   - Сиротой- была так бедна и ничья

   Что не в силах сказать всем.

И стала ты из такого дитя

Могучей императрицей?

   - Совсем иначе на мир этот взгляд

   Когда на коленях стоится.

Что же взрастило тебя до высот

Скажи же скажи, когда

   - Одна ночь была…была одна ночь-

   они стали иначе звать.

   Я вышла на узкую улицу, вижу

   словно тысячью струн пронизана...

   мелодией стала Мария- мелодией

   танцевала как по карнизам.

   Люди жались в испуге плющом к домам

   Что посажен к стене вплотную

   Дозволенье имеет лишь королева

   танцевать и : она танцует!

-----------------------

Der Wahnsinn

Sie muss immer sinnen: Ich bin... ich bin...
Wer bist du denn, Marie?
      Eine Königin, eine Königin!
      In die Kniee vor mir, in die Knie!

Sie muss immer weinen: Ich war... ich war...
Wer warst du denn, Marie?
      Ein Niemandskind, ganz arm und bar,
      und ich kann dir nicht sagen wie.

Und wurdest aus einem solchen Kind
eine Fürstin, vor der man kniet?
      Weil die Dinge alle anders sind,
      als man sie beim Betteln sieht.

So haben die Dinge dich groß gemacht,
und kannst du noch sagen wann?
      Eine Nacht, eine Nacht, über eine Nacht, -
      und sie sprachen mich anders an.
      Ich trat in die Gasse hinaus und sieh:
      die ist wie mit Saiten bespannt;
      da wurde Marie Melodie, Melodie...
      und tanzte von Rand zu Rand.
      Die Leute schlichen so ängstlich hin,
      wie hart an die Häuser gepflanzt, -
      denn das darf doch nur eine Königin,
      dass sie tanzt in den Gassen: tanzt!...

Rainer Maria Rilke, 24.11.1899, Berlin-Schmargendorf

КОФЕ РАССВЕТА... (ни слова о..)

Рабочее утро солнца на горной части широт начинается с крепкого розового

В прозрачно-палевом редком фарфоре с каймой горизонта

Струится оранжевый дымкой до самого пенного облака

Ветер добавит снежного сахарного ровно «сколько»

и размешает не по-английски

со звучным дребезгом по карнизам

против хода времен

ароматный рассветный настой всем цветом теплого разольется.

Зажмурив искринки в ресницах тянется солнце к чашке первым лучом

всё в одеяле туч, пригубит блаженно и улыбнется

-какой неповторимый рассвет…

любимо)… в неге тянет с восходом …

-вставай, моё солнце

Теперь его хватит на всех

На день долгий.

О МОНАХАХ погоде и искусстве....Хорошо что выборы не скоро

Утро никак не наступит и не наступит

Ветки когтями кошачьими цепко цепляют тучи

Ветер озлобленно тянет все рваное одеяло спросонья к себе

От перепалки внизу улица словно Strada для инсталляций «не-Gucci» -

мусор искусно подвешен весь в воздухе…рваный пакет

освободившись от цели земной, стал послушник-монах

ветру лишь только послушен – изгибами танца и сменой течения

много монахов развешены мрачной легендой на деревах

рваных одежд, дыр и пустот им не хватило для очищения ….перерождения….

от :/ до :) через 8(

ОБРЫВКИ...врядлизаканчиваемое

Боги сходят с ума но берут себя в руки чужими руками…

--------------

Так холодно…

Застывший отблеск в феврале- наследным принцем

окоченеет сердце в ночь … открыться

для света новых солнц уже не суждено…неровно биться

О рваные края каленого морозного металла

Тепла остатки примерзают и кровавыми губами- в клочья…я от престола отрекаюсь…

----------------

1…2…3… …3…2…1

Следы на земле – это дом, два дерева и три сына

До звездных начал гроздья вишни к беседке клонят

Плывет она теплым шаром по блинным пейзажам лунным

Ползет черепахой по тракту звезд среди встречных будней,

Среди других колесниц по загривкам медведей сонных

И наши следы на земле как перрон проплывают мимо

Мы даже не плачем прощаясь из окон вагонных…

-------------

крушение… ПОЛЕТ в закаты

«ЗапАсный выход»- красное в адское месиво

по коридорам- туннелям, сминая струны-ряды

в хламы железа..Эритроцитами, взвесями

разума в битве за выход лишь больше накличут беды

жилы на стрелы, жилы до «жИву», жилы-канаты

рыжею гривой огня полоснет по бездне воды

вестник из жизни иной, жизни новой-негаданной…

путь перерезан огнем как клинком- в возвращеньи отказано

нет и клочка земли…

маски для вдоха- как внутренности обезображенные

жилы как кони инстинктом всем тянут штурвал до напрасного

бешено сердце

взрывает туннели

и красное-

пролитой тушью, сборкой зеркальной в зрачке у коня

падает-падает-

падает-падает-падает

небо зари догоревшей

в бескрайнее жерло меня

путеводные реки и ...НИЧЬИ

...

Лодки- в сером, 

Ветви- веером

Опахальным по сторонам

Гладь бессловная и безволнная

Пеленой телепорта туман

Из рябины огни путеводные

Тают в будущего глубине

Тишина в путниках заворОженная

Ищет правды на горьком дне.

Звон- чу!- капельный , бисер таянный

Льдинки стеклышки, как слеза

Психодельною ртутью раскатана

Даль открыта на ход ферзя

Как ковер…

Носик морщит придворная дама

Застряв пешкою у короля

Черный/белый- градации серого,

При любой победе – ничья

Стекло видимых- плен глядящего

Клетка вкось плащом у Шутан*

Из слезинки- коленное море

В перстень с зельем- весь океан

Звон- чу! - шапочный да бубЕнцовый

Трон корольный не взят, не брошен

И со смехом роняет к коленцам ферзя

Горстный бисер побед горошенных

Мой король.

*шут-шутана--- по подобию 

разные ВЗГЛЯДЫ

На первый быстрый она- француженка

Гипсовость скул, темные волосы, карий взгляд

Ссутулена, и широкий шаг

дрОбит резкую независимость в неуловимый шарм

и вот-вот распахнет дверь автО,

а после – закружится на Елисейских полях…
А в глазах...

Но второй реальный выкажет грубость

Куртки гопника, путанность в склоченных волосах

Грязь по локтю…Резкий шаг

Превращает ее в мужика…неоперившегося мужика

И вот-вот она сплюнет через губу,

а после – правой опробует силы размах...

А в глазах…

Третий... или его не будет

Потому что внутренним помнятся губы

Эти робкие губы, что крИвятся словно  в улыбке, а в уголках

Сжата вся французская робость, веселость до страха

Страха детского…даже не женского страха.

Он прет пузо перед собой. Он бесстрастнее шкафа.

Они входят в дверь висящую на одной петле…

После…вечером…может быть и поест..

Денег может немного в кармане появится…

Они входят в общажный, к слову- соседский, подъезд

Он ведет ее трахать…

Даже не трахаться.

беспричальные КОРАБЛИ

Нутр всебогатство кутаю в рвань и обрывки тряпок

Горблюсь от вихрей мусора в крылья, не раскрываюсь- зябко

В ветвях сраженного молнией клена

Полителен себя треплет корабликом

Дует мечтою нетленной сто лет свои паруса…

Может и доплывет, раз должен мечте…но не сам.

Ноябрь. Или холодный июнь, еще незеленый.

По небу полощут оттаяно радуги,

Режут дождями на струны сочные голоса.

Никто не услышит- ни ВСЁ и ни ВСЯ…

Никто не придет, кроме зимы.

У радуги нет причалов. И эти останки кладиков

вмуруют по швам отрезов в борта потрепанного корабля

как мы замурованы клеткой грудною в сны.

Одна САТАНА...о погоде

Лето-Зима : как «одна сатана»

Один никак не выдаст другого

Не сдаст на дыбы годичных времён

Не вытолкнет на арену привычного круга

Так и стоят- в кроны цепко вплетенные.

Летний по-зимнему небосклон

Пялится солнцем, тычет в поруки,

Взывает присяжно к беспечной Осени

Хитросплетениями заворОжена,

Ветром далеким до песни встревожена

Указу неба та «верит-не верит»

но путь торЁн- и открыты все двери

к ней дыбом вбегающие времена

в годы как мельник колядою вертит